fleur_marie

Приветствую всех гостей и друзей моего журнала!

Цель художника - превратить каждую историю в настоящий миф, способный в дальнейшем жить собственной жизнью, не зависящий от его создателя.

fleur_marie

Десятый юбилейный аукцион

СРЕДИ КОЛЛЕКЦИОНЕРОВ

Коллекционный отечественный фарфор, фаянс и керамика XIX - XX вв.

4 октября 2018 года

В гостинице Националь

Птица Сирин. Декоративный штоф. Авторский экземпляр. Первомайский фарфоровый завод в п. Песочное, 1995 г. (по модели 1993 г.). Скульптор и художник: Исакова Надежда Ивановна (1950–2002).

Первомайский фарфоровый завод в п. Песочное, 1995 г. (по модели 1993 г.).

Фарфор, надглазурная роспись, позолота. Выс.-  22 см (с крышкой).

Старт: 34 000

fleur_marie

У Осени в саду, по золотым аллеям,

Мечтая, я бродил, в сиянье Сентября.

Я видел призраки, подобные камеям,

На них светила мне вечерняя заря.

Они мне нравились, их четкий профиль, взоры,

Гармония всех черт, спокойствие мечты.

И к ним так стройно шли все краски, все узоры,

В воздушность кружева сплетенные листы.

Но счастья не было. Была одна умильность.

Красиво, но на всем бесстрастия печать.

У Осени в саду – зеркальная могильность.

И стали шепоты мне душу вопрошать.

«Когда ты счастлив был?» шепнул мне лист, спадая.

«Когда ты счастлив был?» спросила Тишина.

«Иди за мной! За мной!» шепнула, улетая,

Виденьем бывшая и в Осени, Весна.

«Я счастлив был, когда ты был слегка зеленым».

Промолвил я листу. И молвил Тишине: –

«Я счастлив был, когда скользил по светлым склонам

Моих безумств. Прощай!» И я ушел к Весне.

2

«Был ли счастлив ты когда?»

Забурлив, заговорила

Мне разливная вода.

«Был ли счастлив ты когда?»

«Было, было, было, было».

Прожурчали мне ручьи: –

«Жил ли ты когда, ликуя?»

«Посмотри в глаза мои.

Знаю, знаю, в забытьи,

Знаю сладость поцелуя».

Все шепнуло мне смеясь: –

«Будет снова, если было.

Не обманывай лишь нас».

И вскричал я: «В добрый час».

«Было, было, было, было».

Константин Бальмонт

< Из цикла «Преломление», сб. «Птицы в воздухе», Опубл.: 1908 >

fleur_marie

Пётр Мамонов: «Нужно жить настоящим»

В фильме Павла Лунгина «Остров» главную роль сыграл Пётр Мамонов. Он переводил стихи и писал песни, был банщиком, заведующим отделом писем в журнале «Пионер» и лидером московского андеграунда 80-х, основал группу «Звуки Му» и открыл стиль «русская народная галлюцинация». Свободно говорит по английски и по норвежски. Ныне - православный отшельник.

Мои мама и папа всю жизнь очень сильно, по-настоящему любили друг друга. И я рос рядом с этим чудом. Мне не нужно было объяснять, что правильно, а что нет в жизни, я знал, к чему в идеале нужно стремиться. Меня научили есть при помощи ножа и вилки, и когда я ел руками, то знал, что нарушаю правила. И сейчас так: у меня перед глазами светлые образы родителей, и если в моей жизни становится меньше любви, я знаю, что живу неправильно. Учился я в хорошей школе в центре Москвы, где ряд предметов преподавался на английском языке. Но я всегда хотел быть самым крутым парнем и уже в седьмом классе связался с плохой компанией.

Сейчас мне 66 лет, я понимаю, что жизнь ограничена по срокам, и так становится больно и обидно за то, сколько сил и энергии было потрачено впустую. В зрелом возрасте особенно жалко времени, которое мы тратим на ссоры и обиды. Ругаемся с друзьями, мужем или женой: как-то не так сказала или сделала. А в это время уходит драгоценная наша жизнь. Между тем пишутся стихи и песни, а рождаются они как раз не в злобном и обиженном состоянии, а в состоянии мира, когда ты этот мир созерцаешь и отражаешь в себе. Всё стало очень ценно - каждая встреча, каждый восход и заход. Поражаешься, как всё премудро устроено для нас, огромная Вселенная, эти звёзды и это солнце, живи и радуйся!

Митрополит Антоний Сурожский - замечательный человек, священник и проповедник - в одном из своих трудов пишет, что мы живём, как бы перекатываясь из прошлого в будущее, не умеем жить настоящим моментом. Оказывается, нужно учиться жить только настоящим временем. Потому что прошлое уже прошло, а будущего ещё нет. И постоянно задавать себе вопросы: что сейчас у меня в голове, в моём сердце, зачем я живу?

Говорят, со старостью приходит немощь, а я никогда себя ещё так хорошо не чувствовал, как сейчас. Хотя и болячек полно, и один глаз плохо видит. Но каждый день воспринимается как дар. А смерти боюсь, конечно, дело-то небывалое. Страшно слечь и думать: кто будет за мной ухаживать, правильно ли я воспитал детей, чтобы они заботились обо мне? И как об это не думать? Смерть - это единственное, что будет точно.

Я себе часто задаю вопрос: что буду делать в четверг, если умру в среду? Когда в кино ложился в гроб, то выскакивал оттуда три раза, потому что страшно - серьёзное дело, четыре стеночки и сверху крышка. Вот и всё, ничего нет. Очень важно то, как мы умрём. Лучше это сделать за правду, чем, например, от вредных привычек. Как готовиться к смерти? Учиться терпеть, хотя бы в мелочах. Бросить курить, не ругаться с женой. Грести в нужную сторону, а Бог поможет.

Нужно научиться любить человека, с которым вы в ссоре. Как это сделать? Пожалеть! Не говорит же врач больному: «Что же ты, дурак, гриппом заболел?» Мне однажды отец Дмитрий рассказывал такой случай. Жил один генерал, который приходил домой и никак не мог успокоиться, всё продолжал командовать. Что же сделала жена? Стала ему ставить тапочки перед входом. Чтобы он, как только входил, сразу нырял в них. Прошёл месяц - человек изменился. Нужно искать для каждого свои тапочки. Не хочется, а ставить. Трудный путь, но нужно стараться, ломать себя, мириться, сближаться.

Я пришёл к вере в 45 лет. В какой-то момент мне вдруг стало незачем жить. У меня было всё: слава, жена, деньги, прекрасные дети, любимая работа. Но мне вдруг стало незачем вставать утром, ушёл смысл жизни. И я стал его искать, задумываться. Тогда купил на рынке молитвослов и стал узнавать, что там об этом говорится. И потом встал на путь к вере, к Богу. Бывают, конечно, провалы, когда опять срываешься, злишься. Но нужно возвращаться на эту дорогу обратно - в этом вся наша жизнь: вставать - идти, вставать - идти. В жизни меня и убивали, и в страшные аварии я попадал, но всегда знал, почему и за что мне эти испытания. Стараюсь извлекать из этого уроки.

Вера - это не магия. Можно объездить все святые места, облобызать все иконы - и ничего не будет. А можно помолиться несколько раз от всего сердца, сказать: Господи, помоги! И всё будет! Господь сам знает, кому чего и когда дать.

Если мы собираемся жить по законам этого мира, который предлагает нам ужасные правила, например, с волками жить - по волчьи выть, своя рубашка ближе к телу, на чужой каравай рот не разевай и так далее… Вам ничего не запрещается. Всё можно, но не всё полезно. Всё же стоит задуматься, по какому пути вам идти. Если мы выбрали для себя истину, какой-то путь, то не может быть что-то малозначащее, а что-то крупнозначащее. Любой грех - это грех, и если мы себе будем в мелочах послабление давать, что с вредными привычками справиться сложнее, чем, например, с осуждением, то не будет никакого в нашей жизни толка и смысла, в нашей христианской вере. Никакого третьего стула нет - либо ты с Богом, либо с чертями.

Я домину себе построил, машина у меня есть и хорошая музыкальная аппаратура. А важно ли тогда всё это добро? Смотрю, что по этому поводу мудрые пишут: «Строить нужно так, как будто жить будешь вечно, а относиться к этому так, как будто умрёшь сегодня вечером». Вот, значит, и «Мерседесы» можно, и виниловые пластинки. Но на первом месте Бог, на втором - семья, дети, потом работа, после всего уже «Мерседесы». Если так это выстроено, то нормально.

К своему телу тоже нельзя относиться пренебрежительно: свою лошадку нужно беречь. Пренебрежение - это обратная сторона гордости. Нельзя унывать, отчаиваться, делать что-то себе во вред. Нужно любить себя хорошего. Когда я делаю что-то чистое, доброе, когда я мысли хорошие в себе грею, я работаю над собой и хочу стать лучше. Это правильное чувство. Если я ещё живу, то, значит, Богу ещё нужен.

Автор: Серафима Сатникова

17/09/17

fleur_marie

Собранье пёстрых глав

Цвет - это категория интеллектуальная, собрание символов и условностей. В аутентичных библейских текстах и первых греческих переводах нет обозначения цветов. Они появляются позднее. Арамейское слово «богатый» на латинский язык переводилось как «красный». «Грязный» превращается в «серый» или «чёрный», «восхитительный» стал «пурпурным». Наше восприятие цвета меняется по совокупности причин, в разные эпохи мы видим разные цвета. Гёте говорил: «Платье красное, если я таковым его вижу». Живопись старых мастеров никогда уже не предстанет перед нами такой, какой она виделась современникам Рембрандта, Рубенса или Боттичелли: восприятие света и тени с тех пор глобально изменилось. Это не значит, что изменился глаз человека, просто наши предки наполняли цвета иным смыслом. Теперь уже достоверно известно, что каждый цвет имеет свою историю, географию и даже философию. Различают шесть основополагающих тонов: синий, красный, белый, зелёный, чёрный и жёлтый.

Самым ценимым до сих пор остаётся синий и его оттенки. Согласно исследованиям, проведённым ещё в 1890 году, он оказался любимым в равной степени мужчинами и женщинами и во всех концах света: на Сицилии, в Нью-Йорке, Париже и даже Новой Зеландии. Одни лишь японцы предпочли ему красный. А ведь примерно до XII века особой любви к синему никто не испытывал. Римляне считали его варварским цветом, пришедшим вместе с германскими племенами севера. Огромным недостатком для древнеримской женщины было иметь голубые глаза, а мужчина с таким цветам  глаз и вовсе становился посмешищем. В раннем средневековье вдруг обнаружилось, что христианский бог - это бог света, а свет имел голубую окраску. Богородицу стали представлять в голубых одеждах. Короли провозгласили себя божьими посланцами на земле, и одежда королей тоже стала голубой. Даже Реформация, ополчившаяся на жизнерадостные цвета, голубой приняла наравне с белым, серым, чёрным и коричневым. Расцвет светло-синего наступил в эпоху Просвещения, особенно его полюбили романтичные немцы. Страдания юного Вертера превратили синий в символ меланхолии.

Зато зелёный был и остаётся самым многоликим и загадочным. В своём трактате о цвете Гёте считает что зелёный успокоительно действует на нервную систему. Некоторые его соотечественники, наооборот, считали зелёный цвет признаком эксцентричности. Для многих он почему-то превратился в символ банальности. Учёные же полагают, что это цвет - «не в фокусе». Его нельзя чётко охарактеризовать, он размыт. Видимо, поэтому есть люди, которые его не любят и боятся. В венецианских казино XVI века карты впервые стали раскладывать на зелёном сукне, и во все последующие времена азартные игры ассоциировались с зелёным. Он заслужил репутацию цвета, от которого зависят везение и невезение, случай, судьба…

Страстный красный. Некогда он символизировал запретный грех, но при венчании невесты облачались в «богатые» красные платья. Для протестантов красный аморален, для Ватикана же это цвет кардинальской сутаны. Сначала он считался сугубо мужским - знаком власти и войны; женщины, наоборот, по примеру Богоматери, одевались в светло-синее. XVI век, религиозные войны кардинально изменили мироощущение: отныне менее броский, спокойный синий чаще встречается в мужском платье, а чувственный красный отдан женщинам. Красный - это и цвет праздника, и цвет революции, крови…

Увлечение Востоком не изменило предвзятого отношения к жёлтому цвету, несмотря на то, что в Китае он считается  самым благородным, обозначает мудрость, власть, богатство. Носить жёлтые одежды разрешалось лишь императору. До прихода христианства в Европу римляне относились к нему толерантно, жёлтый был принят на свадебных церемониях, но средневековье превратило его в символ предательства: Иуда на картинах всегда в жёлтом. Этим же цветом выкрашивали дома фальшивомонетчиков. Считается, что каждый из шести основных цветов двойственен, несёт в себе как положительные черты, так и отрицательные; жёлтый оказался для европейцев единственным цветом, не наполненным никаким положительным смыслом. На протяжении веков желтизна была признаком нездоровья, осени и умирания природы. В XIX веке за жёлтым окончательно закрепилась слава цвета измен и обмана. На карикатурах обманутых мужей рисовали в жёлтых штанах или вешали на них жёлтый галстук. Только с появлением  подсолнухов Ван Гога жёлтый был немного реабилитирован, а абстрактное искусство XX века ввело его в повседневный обиход. Расцвет жёлтого наступил в беспечные 70-е годы прошлого века, когда всё окрасилось в цвета солнца. Однако задор молодости прошёл, и жёлтого цвета европейцы снова старательно избегают.

Несмотря на все модные веяния, символами элегантности, хорошего тона, истинной роскоши остаются два цвета - чёрный и белый, а также приглушённые полутона. Социологи предостерегают от чёрно-белой монотонности, которая не даёт развиваться вкусу, и не советуют перебарщивать с многоцветьем.

Запомните главное - избыток цвета убивает цвет.

Текст: Суррия Садекова

fleur_marie

ЛОУРЕН СТЮАРТ ХАРРИС

(Lawren  Stewart Harris)
1885 - 1970

fleur_marie

Для выставки Ulyana Sergeenko Couture в Париже, на которой была представлена новая коллекция Дома сезона весна-лето 2018, на Императорском фарфоровом заводе в Санкт-Петербурге были созданы чашки, чайники, сахарницы с рисунками по мотивам фарфоровой коллекции Ульяны.

fleur_marie

ФЕВРАЛЬ

Зима (V) Микалоюс Чюрлёнис, 1907

"Снег падал..." Ми бемоль минор

Нет, он не шёл, он просто падал

Весь день, весь вечер и всю ночь.

Я понимаю – простовато,

Но описал его точь-в-точь.

Снег падал. О дожде не скажешь:

Дождь падал. Тот всегда идёт.

Идёт, как все идут – куда-то,

А этот падал – вот и всё.

Была зима, была суббота,

Ещё – февральский первый день,

И я разучивал по нотам

«Снег падал...». Только было лень

Запоминать мне ноты эти,

Учить этюд «Снег падал» мне

Тогда, как думалось о лете

И представлялось о весне.

Терентiй Травнiкъ